Джокович о поражении в финале US Open: «На улице ко мне подходили люди и утешали, говоря, что они все были за меня»
Первая ракетка мира Новак Джокович поделился, какие эмоции испытывал во время финала US Open против Даниила Медведева и после поражения.
– Вы сказали, что будете играть этот финал так, как будто это последний матч в вашей жизни... Так что это был особенный матч?
– Я плакал [по ходу матча] прежде всего из-за этой невероятной поддержки. Это были слезы радости. С такой любовью. Потом слезы радости превратились в слезы огорчения. Конечно, я не собирался сдаваться, но у меня было ощущение, что победить становится очень, очень трудно. Понимаете? Это была смесь всего. Все эмоции, скрытые внутри, вырвались наружу вместе с этими слезами.
Единственное, о чем я жалею, что не заплакал раньше. Освобождение пришло слишком поздно! Потому что потом я взял его подачу, выиграл следующий гейм, я не говорю, что выиграл бы матч, но кто знает? Но по жизни я верю, что все происходит не просто так. Бог, или Вселенная, или что-то еще решает, что в этот день все будет именно так.
– В итоге вы были раздавлены или почувствовали облегчение?
– На самом деле, я пошел на ужин с командой, семьей и друзьями. Нас было человек 20 в ресторане, в который мы любим ходить, Bar Italia на Мэдисон-авеню. Владелец – мой друг (улыбается). Меня мотивировало во время турнира, что он сказал: «В воскресенье я забронирую тебе место для большого праздника! Давай так и сделаем». Повсюду были шарики. И это был замечательный ужин. Я много плакал во время него, это было эмоционально, но это был момент облегчения, а не краха.
Конечно, я был эмоционально раздавлен. Обычно после серьезного поражения я не люблю, когда меня беспокоят, по крайней мере, в течение этого дня, даже если это моя жена... Я хочу побыть наедине с собой. Мне нужно по-своему это переварить. Это быстро проходит, на следующий день уже намного лучше.
В тот вечер я был готов не пойти на этот ужин. Но все обнимали меня после поражения, и я был голоден! Поэтому я сказал: «Хорошо, я просто заскочу, а потом уйду». А потом... вечер длился несколько часов. Мне позвонила Моника Селеш. Она плакала на том конце провода. Вечер был таким эмоциональным, но прекрасным. Нам всем было грустно, но я был очень благодарен за такую любовь. Даже на улице, когда я уходил, ко мне подходили люди и утешали, говоря, что они все были за меня. Это было... вау! Это была не победа на корте, а еще большая победа в отношениях с людьми. В Нью-Йорке я такого не испытывал.